Андрей отложил в сторону проспект и взялся за следующий листок – тот, что был поплотней и шершавым, как картонка. Развернув его, он снова наткнулся на собственный адрес, ниже красовались личное обращение к «уважаемому Андрею Викторовичу» и сиял текст письма. Текст был длинным и располагался на обеих сторонах листа. «Уважаемый Андрей Викторович! – следовало в первых строках. – Компания Мангер приветствует Вас и рада Вам сообщить, что в результате предварительного компьютерного отбора Вы стали участником II тура Большого Розыгрыша Призов компании Мангер. Чтобы стать участником Финала и выиграть один из многочисленных призов на общую сумму 5 000 000 рублей, среди которых и Приз 1 000 000 рублей, Вам нужно аккуратно проследовать нашим инструкциям и отправить свое письмо обратно не позднее, чем через 7 дней после его получения. Чем раньше Вы отправите свое письмо, тем больше у Вас шансов принять участие в розыгрыше Специального Приза. Для того, чтобы участвовать в обоих розыгрышах, Вам нужно всего лишь оформить заказ на Энциклопедию „Азбука жизни“ и вложить его вместе с подтверждением в конверт. Адресанты, в числе первых приславшие свои подтверждения смогут также участвовать в розыгрыше автомобиля „Рено-Меган“, цвет которого Вы можете заранее выбрать, наклеив прилагаемые фишки на бланк заказа Энциклопедии „Азбука жизни“. Вы можете отказаться от участия в нашем розыгрыше и подписки на книгу, как нам этого будет ни жаль. Однако, согласитесь, что не каждый день выпадает удача выиграть новый автомобиль и получить в придачу замечательную, интересную книгу. Сегодня эта удача выпала Вам, Андрей Большаков. Тысячи людей, окружающих Вас, так никогда и не получат подобного предложения. Так стоит ли упускать счастливую возможность?»
– Нет, нет, не стоит! Размечтались! – забормотал студент, ощущая легкое волнение от свалившейся на него так неожиданно удачи, и принялся искать в образовавшемся после вскрытия письма ворохе бумаг полоску с самоклеющимися фишками, чтобы сразу же, следуя инструкции, разместить одну из них на конверте.
«Будьте внимательны и в точности соблюдайте все наши правила, – гласило сопроводительное письмо. – Их несоблюдение влечет исключение из списка участников Большого Розыгрыша».
«Как же, не дождетесь, – усмехнулся про себя Большаков, судорожно нашаривая скользкий бланк-подтверждение. – Главное – не торопиться: пишем адрес, ставим галки здесь и здесь», – с ювелирной точностью чиркал студент ручкой в указанных клетках. Завершив столь кропотливый труд, сопровождавшийся колоссальным эмоциональным напряжением, Большаков заново проверил наличие всех необходимых листков; убедившись, что все они на местах, он, наконец, заклеил конверт, надписал его и уже вскочил, чтобы одеваться и бежать на почту, как вдруг заметил, что стрелки часов показывают около семи – значит, почта полчаса как закрылась. Бросать письмо в ящик на улице Большаков не рискнул. Ящик могли взломать, что не раз уже бывало, и письмо бы пропало: следовало быть предусмотрительным. Смирившись с задержкой, студент размотал уже повязанный кое-как шарф и, отложив отправку на завтра, принялся за свои повседневные дела.
Однако, за что бы он ни брался, все шло, как попало, и останавливалось на полдороги: Большакова отвлекали собственные мысли. «Что же, – думал он, так и не дочитав до конца теорию гравитационных полей, – предположим, я выиграю миллион (выиграла же тетя Ксеня чайный сервиз в Спортлото лет тридцать назад, а как над ней тогда, мать говорила, все потешались). Сделал я все правильно, – размышлял студент, перебивая сам себя, – плохо, конечно, что не сегодня отправлю. Ладно, ерунда. Ну, предположим, – вернулся он к первой своей мысли, – получу миллион, и что с ним буду делать? Купим нагревательный котел, новую кухню, новый двигатель для машины. Нет, – прервал себя Большаков, – с двигателем надо будет подождать, еще машину выиграю – летом в Испанию на две недели с аквалангом. Только ехать обязательно через Париж, – набрасывал маршрут победитель, – завернуть в Дисней-парк. Сделать ремонт, или нет, обменять с доплатой на еще одну комнату. Деду купить машину, простенькую. Так, – остановился Большаков, – а мне-то еще компьютер нужен. Потратишь – ничего не останется. Если по справедливости, то деньги-то я выиграл, – неожиданно по-новому потекли мысли Большакова. – Что же я тому, сему: матери кухню, деду машину, а себе ничего?! Разве это честно? Денег им, конечно, надо оставить, – повеликодушничал скрепя сердце студент, – скажем, процентов пять или три – за воспитание. А остальное – извините. Куплю себе квартиру и машину. До свиданья, милый дом».
«Вот ведь штука, – подумал студент, уже засыпая, – денег нет – плохо, есть – еще хуже. Перессоримся ведь. Родичи требовать начнут, просить. Друзья понавалят, как узнают. Беда», – он сладко зевнул и засопел носом.
На следующее утро, едва проснувшись, Большаков схватил письмо и понесся к открытию почтового отделения. Почтальонша неторопливо скребла ключом в дверной скважине, потом так же неторопливо и основательно располагалась за своим окошком, раскладывая стопочки бумаг, и, когда уже Андрей вконец измучился и оттарабанил все пальцы о стойку, отодвинула стекло и обратилась к посетителю.
– Вы наклейте получше и положите, чтобы не потерять, – дрожа от волнения, передал письмо Андрей, почти втиснулся с маленькое окошко, пытаясь обозначить для кассирши важность отсылаемой корреспонденции.
– Да не волнуйтесь Вы так. Мне такие письма каждый день почти носят. Отправим, – почтальонша сохраняла совершенное спокойствие.
– То есть как это, – поперхнулся Большаков. – Это такие, как мое, то есть тоже на лотерею что ли, или другие?
– Как Ваше, – невозмутимо отвечала та. – Да их, знаете, всем присылают. Обман все это, – заключила почтальонша твердо.
Вернувшись домой, за завтраком Большаков мрачно сжевал бутерброд, с тоской поискал глазами по комнате, нашел, наконец, то, что нужно, засунул оставленную родителями сторублевку в карман, кое-как покидал тетради в сумку и отправился на факультет, чувствуя, что его вера в людей и удачу внушительно пошатнулась.
26.09.02
Удачное замужество
Осенью Лохницкие сыграли свадьбу. Приглашенных было мало, но все удалось как нельзя лучше: молодым и гостям было интересно и весело. Скорые на выдумку теща и свекровь устроили гулянье с обрядом: невесте расплетали косу, надевали женский убор и подружки плакали в голос. Теперь дочь с мужем жили у ее родителей, ожидая скорого переезда. Квартира, подаренная сватами, стояла в ремонте; придя с работы, наскоро пообедав, новобрачные отправлялись устаивать будущее жилище.
– Скорей бы уже, – признавалась Оксана подружке, – сил больше нет.
Оксана была второй и любимой дочерью Лохницких. Ей шел двадцать третий год, и родители радовались, что вовремя выдали дочь. Она была темноокой, высокой, и, когда говорила по телефону, ее легко путали с ребенком. С мужем она познакомилась у сестры, которая была старше ее на три года. Они встречались всю прошлую осень и зиму и очень быстро решили пожениться.
– Видишь ли, – говорила Оксана, – он сделал мне предложение уже через месяц. Но стоило ли торопиться? Я сказала, что нужно лучше друг друга узнать, он согласился. Теперь я знаю, что правильно тогда поступила: ему это понравилось.
Денис Красниченко учился в школе с Алиной Лохницкой. Он был из хорошей семьи, не знавшей ни в чем никогда недостатка. Легко закончил школу, потом институт, теперь служил в адвокатской конторе отца и играл, как раньше, в футбол по субботам. Он привык быть всегда окруженным людьми – в доме толклось много народа – и никогда не был один. В двадцать семь ему стало скучно, он решил серьезно устроить свою жизнь. Ни одна из прежних подруг и знакомых не могла быть его женой. Он увидел Оксану Лохницкую, застенчивую и тихую, на дне рождения Алины, не узнав в ней сначала сестру именинницы. На следующей неделе он пригласил ее в ресторан, через месяц сделал предложение и теперь, будучи женатым человеком, был совершенно спокоен и счастлив. Она смеялась его шуткам, была рассудительна и ни в чем не походила на его мать, властную и громкую женщину, которая и в устройстве их семейной жизни изо всех сил пыталась осуществить собственные мечты. Он порой соглашался с ней, наперекор договоренности с женой, мучился этой двойственностью и не хотел скандала.
– Он уже сейчас чувствует, что у нас своя жизнь, – говорила Оксана, – и изменится. После ремонта они перестанут так часто к нам приезжать.
Она только что проводила свекровь, приезжавшую осматривать новую кухню, и наконец села пить чай. Муж сегодня сказал ей оставаться дома и отдыхать. Он вернулся поздно, уставший, съел разогретый Оксаной ужин и, когда пришел в комнату, его жена уже крепко и тихо спала, свернувшись под одеялом.
